• Главное — верить
• В поисках стимула
• Эффект неожиданности
• О догмах и стереотипах

С кем из нас, рыболовов, не случалось такого: и снасть отлажена идеально, и приманка что надо, а рыба не клюет. Да, конечно, погода может быть не той, ветер не оттуда дуть, просто невезение... Но, вспомните, и в такой день на водоеме найдется хоть один рыболов, который и в этих условиях, в "понедельник тринадцатого" — с уловом. Почему? Московский рыболов Константин Малинин считает, что при всех прочих равных условиях и обстоятельствах везет людям целеустремленным, психологически и эмоционально более устойчивым, умеющим и на рыбалке нестандартно мыслить и действовать. Итак, предлагаем вашему вниманию своеобразные "психологические этюды" о рыбалке и рыболовах. Вполне возможно, что они покажутся вам небесспорными и у вас есть по этому поводу свое мнение. Что ж, редакция готова опубликовать и другие соображения на этот счет. Пишите!

Двое моих знакомых спиннингистов как-то в разгар осеннего жора щуки отправились на Филипповский пруд, расположенный километрах в семидесяти от Москвы, откуда в прежние годы не раз возвращались с хорошими уловами. К своему удивлению, рыболовов на водоеме они почти не увидели. Один только старик из близлежащей деревни тоскливо созерцал свой поплавок. Узнав, что приятели — спиннингисты, он с сочувствием поведал, что год назад пруд был спущен, щуки, карпы и крупные окуни были поголовно вычерпаны, и лишь небольшой карасик отсиделся в ямках, пока пруд вновь не наполнился водой. Он-то и изволит иногда клевать на удочку. А со спиннингом теперь здесь, мол, делать нечего...

В одной и той же обстановке рыболовы приняли совершенно разные решения. Один из них, посчитав рыбалку несостоявшейся, даже не стал расчехлять снасть и направился в близлежащий лес за грибами. Другой же либо не поверил рассказу старика, либо был совершенно равнодушен к грибам. Он остался на пруду и как ни в чем не бывало принялся забрасывать блесну. Вечером, когда в условленное время приятели встретились на автобусной остановке, обнаружилось, что рюкзак того из них, который остался блеснить, стал килограмма на три тяжелее: там лежали две щуки. Об успехах грибника говорить вряд ли стоит, ибо и ведро отборных боровиков не заменит заядлому рыболову даже одной рыбы средних размеров.

Что же касается истории со спуском пруда, то она, как ни странно, соответствовала действительности. За исключением одного: "отсиделся не только карась, но и щука, хотя ее стало заметно меньше.

В похожие ситуации попадал, наверное, каждый из рыболовов. Скажем, приехав на водоем, вы неожиданно для себя обнаруживаете высокую и мутную воду, и рыбалка в том виде, в котором она планировалась, лишается всякого смысла. Вместо того, чтобы как-то приспособиться к необычным условиям, некоторые рыболовы готовы смириться с неудачей и уже не ловят, а "отбывают номер".

Еще пример. Если плохому клеву сопутствует жара и холод, тучи комаров или просто усталость, вся ловля сводится порой лишь к непродолжительному пребыванию на водоеме, хотя накануне и строились "наполеоновские планы".

Конечно, со временем настоящий рыболов приобретает своеобразный иммунитет к подобным расхолаживающим факторам. Сужу по себе. Просматривая свой дневник, я подметил интересную закономерность: в начале рыболовной "карьеры", если в первые пару часов оставался без рыбы, а тем более без поклевки, то с вероятностью в девяносто девять процентов и вся рыбалка оказывалась безрезультатной. Конечно, "тому могли способствовать и объективные причины, но часто это, очевидно, происходило из-за неумения проявлять упорство в достижении цели. Подтверждение этому — результаты последних лет: мне уже неоднократно случалось добиваться успеха после целого дня бесплодной ловли, когда, казалось бы, не оставалось никаких шансов.

Как-то дождливым днем в сентябре я прошел своим традиционным десятикилометровым маршрутом между старицами и карьерами в пойме Оки, и лишь в самом конце пути мне довелось ощутить поклевку. И какую! В том месте, где прежде ловились лишь щурята, на сей раз сумел вытащить щуку весом около шести килограммов. Если принять во внимание, что к тому времени я успел вымокнуть до нитки, а полное отсутствие клева воспринимал, учитывая явно неблагоприятную фазу Луны, без особого удивления, то, по меркам "нормального" рыболова, должен был бы сойти с дистанции где-то на полпути и вскоре забыть об этой рыбалке. Стало быть, успехом в тот день я был обязан только доходившему, на первый взгляд, до абсурда оптимизму, граничащему с немотивированным упрямством.

В жизни иногда случается, что поймать приличную рыбу нужно во что бы то ни стало. Как-то осенью я решил пригласить гостей, которым, как гвоздь программы, была необдуманно обещана фаршированная щука. Анонсируя фирменное блюдо, я был уверен, что трудности могут возникнуть с приготовлением рыбы, но никак не с ее поимкой — с Зеваловских прудов, куда я намеревался отправиться за щукой, пустым мне не доводилось возвращаться еще ни разу.

Любые прогнозы в рыбной ловле — дело еще более неблагодарное, чем, например, в метеорологии. Охарактеризовать клев в тот день как просто плохой, значит сделать щуке комплимент. Клева не было вообще: щука не желала оказаться фаршированной!

Вся эта история на первый взгляд мало чем отличается от предыдущей. И все же, если в первом случае особого стимула у меня не было, то на сей раз поимка щуки была делом чести. Именно поэтому я дал себе установку "идти до победного конца", то есть до тех пор, пока не поймаю. И представляете — поймал! Когда короткий октябрьский день уже начал переходить в ночь, отъевшаяся за лето до непомерной толщины щука лениво повисла на тройнике воблера. А на следующий день она, покрытая аппетитной румяной корочкой, лежала на противне.

Наверное, каждый рыболов может вспомнить не один такой случай из своей практики, подтверждающий правило: рыбалка бывает настолько успешной, насколько вы в ней заинтересованы.

Однажды в августе на перекате, неподалеку от оживленного пляжа на Оке, я ловил жереха. Утром на одном автобусе со мной приехали двое спиннингистов. Мы начали ловлю одновременно, но не прошло и часа, как я остался на перекате один: мои "попутчики", забыв о рыбалке, улеглись на пляже.

Признаюсь, и я уже испытывал желание последовать их примеру, как вдруг ощутил мощную хватку. Жерех оказался крупным, и вываживание из-за моей поспешности закончилось в тот раз плачевно: мало того, что рыба сошла, она еще и ухитрилась сломать вершинку моего старенького спиннингового удилища. Со стороны это выглядело, должно быть, очень впечатляюще. Оба наблюдавших за мной рыболова вновь приняли вертикальное положение и заняли "боевые" позиции. Мне же теперь была уготована роль пассивного зрителя. Они ловили столь усердно, что поимка жереха была, судя по всему, вопросом времени. Так оно и случилось: вскоре три шереспера плавали на кукане.

Не буду говорить о чувствах, испытанных мною в тот день. Заслуживает внимание другое. Рыбалка, скорее всего, оказалось бы безрезультатной для всех, если бы не эпизод с поломкой удилища, сыгравший роль своеобразного стимула. Правда, иногда случается и наоборот. Ведь зачастую рыболову важно не количество пойманной рыбы, а сам факт поимки. Одного—двух солидных "хвостов" в этом случае бывает достаточно и для удовлетворения спортивного азарта, и для предотвращения многим хорошо известной реакции жены и тещи на пустой рюкзак. По крайней мере, я мог бы вспомнить немало случаев, когда при хорошем клеве удавалось добиваться успеха в самом начале, а потом ловля принимала несколько академический характер: у меня уже не было страстного желания добиться своего. И именно по этой причине результат до конца оставался неизменным.

Реальный улов в такой ситуации всегда оказывается меньше потенциального, то есть того, который мог бы быть, если бы рыболов продолжал ловлю максимально активно, с использованием всего своего мастерства. Поэтому, коли вышли на рыбалку, то руководствуйтесь простым принципом: делать дело до конца, независимо от начального результата.

Позапрошлым летом один мой знакомый — опытный лещатник — ловил донными удочками на подмосковном Можайском водохранилище. В тот день ловился подлещик размером чуть больше ладони. Но вот колокольчик одной из донок резко пошел вперед и вверх. После подсечки выяснилось, что в катушку попал песок и ее заклинило. А на крючке, судя по всему, сидел матерый лещище. Времени на раздумье не было, и рыболов, приняв решение взять рыбу накатом на берег, стал отходить назад. Как сам потом признался, уже в тот момент он усомнился в реальности своего замысла, поскольку береговая кромка отнюдь не была пологой, а лещ действительно оказался крупным. Но ничего другого рыболов тогда придумать просто не смог. И чуда не произошло. В критический момент лещ рванулся и сошел с крючка. В спокойной обстановке несложно предложить правильные действия в этой ситуации: нужно было, отложив удилище, выбирать леску руками и, зайдя в воду, взять рыбу подсаком. В другой раз мой приятель, наверное, так бы и поступил, но неожиданный отказ катушки привел к тому, что он растерялся и принял неверное решение.

Пожалуй, самое тривиальное и потому распространенное проявление эффекта неожиданности — те немногочисленные случаи, когда мы просто не успеваем среагировать на поклевку. Конечно, бывают молниеносные хватки, при которых невозможно сделать своевременную подсечку: рыба либо засекается сама, либо мгновенно избавляется от приманки. И все же значительное число поклевок оказывается пустыми только потому, что застают рыболова врасплох. Начиная ловлю на перспективном, по вашему мнению, месте, вы максимально бдительны и на любую поклевку готовы ответить своевременной подсечкой. Затем внимание притупляется, а рыбе, как мне иногда кажется, только этого и надо.

Спиннингистам известно, например, что хищник часто хватает блесну в тот момент, когда ее уже собираются извлечь из воды: рыба атакует приманку из-под лодки или бросается за ней вдогонку из глубины. Мне пришлось несколько раз расплатиться упущенными в такой ситуации крупными экземплярами и оборванной леской, пока я не выработал в себе доведенную до рефлекса привычку постоянно быть предельно внимательным, даже если поклевка представляется маловероятной.

В первые два-три года своей практики спиннингиста я ловил преимущественно судака, поскольку в то время он водился в Оке в большом количестве. А единственным моим руководством по спиннингу тогда был один из старых номеров альманаха "Рыболов-спортсмен" со статьей о ловле спиннингом этого хищника. Авторитет печатного слова я не подвергал сомнению и, как выяснилось, многое из-за этого потерял.

Автор той статьи настоятельно рекомендовал ловить судака на белые колеблющиеся блесны, считая все другие приманки менее уловистыми. Я педантично выполнял это предписание и не имел повода усомниться в его справедливости. Но однажды решил, что называется, повалять дурака, привязав вместо колеблющейся блесны вращающуюся, да еще и желтую. Последовавшая вскоре поклевка и пойманный судак повергли меня в некоторое замешательство, а потом все вообще встало с ног на голову: за полчаса было примерно столько поклевок, сколько прежде бывало за целый день ловли. Впоследствии мне случалось ловить судака на самые разнообразные приманки. Бывало, что хищник брал какую-то блесну явно охотнее, чем прочие. Но в ином месте и в иное время наилучшие результаты давала уже другая приманка. Поэтому, на мой взгляд, ни одну из приманок нельзя называть бесспорно лучшей.

Довольно часто возможности рыболова ограничиваются подобными стереотипами, одинаковыми по своей сути, но имеющими разное происхождение. Приведенный выше пример типичен как проявление давления авторитета.

Случается и противоположное явление — "эффект новичка". Среди рыболовов давно имеет хождение выражение "везет, как новичку". Как ни парадоксально, но нередко начинающему рыболову удается обловить более опытных. Такое происходит слишком часто, чтобы можно было все объяснить одним только везением.

Лет десять назад мне пришлось выступать в роли новичка, правда, весьма относительного: я впервые участвовал в соревнованиях спиннингистов. Новым для меня оказалось и "поле боя": соревнования проходили на Шатурских озерах, где прежде я никогда не бывал, в то время как почти все участники неоднократно выступали на подобных соревнованиях, а также хорошо знали этот водоем. Хотя опыт ловли в конкретном водоеме имеет колоссальное значение, в данном случае, как потом выяснилось, именно он сыграл для них отрицательную роль.

К зачетному времени лишь трое из двадцати участников соревнований смогли предъявить судьям хоть какой-то улов. Три небольших судачка, к моему удивлению, принесли мне второе место. А когда я сказал, на что я их поймал, мне никто поначалу не поверил. Дело было в том, что я оказался единственным, кто ловил вполводы и на блесну, — все остальные ловили исключительно у дна на поролоновую рыбку, отчасти отдавая дань повальной моде, отчасти потому, что весь их прежний опыт свидетельствовал в пользу донной ловли и этой приманки. Знай я об этом заранее, тоже действовал бы в рамках общего шаблона и, скорее всего, остался бы без рыбы.

Основной трофей спиннингиста на Шатурских озерах — судак. Он действительно обычно лучше ловится здесь на донную джиговую приманку. Но когда два десятка опытных спиннингистов не поймали за определенное время ни одного судака, было бы логичным испробовать что-то другое. Однако никто этого не сделал! Блесны среди членов своеобразного "профи—клуба" считались приманками вчерашнего дня, а потому многие их при себе даже не имели. А если бы кто-то стал ловить, скажем, на "железку", то рискнул бы прослыть ретроградом!

Вообще, что касается выбора приманки, то здесь часто проявляется отрицательное влияние консервативного мышления. Вот типичная ситуация, которую можно было бы назвать "синдромом уловистой блесны".

Первого в своей жизни судака я поймал на Оке, рядом с пристанью Соколова Пустынь. Успех принесла колеблющаяся блесна "Онега", которую я в тот же день "похоронил" на подводной коряге. И с этого момента лишился покоя. Остальные блесны были для меня лишь грудой железа, я был готов отдать их все за одну только "Онегу". В поисках этой блесны обегал многие спортивные магазины. И если бы нашел, закупил бы уж не меньше десятка.

Я превозносил "Онегу" до тех пор, пока не выловил следующего судака, но уже на какую-то другую блесну. Позже у меня иногда возникали рецидивы "синдрома уловистой блесны", когда незаслуженно забывал об остальных или же затрачивал немалые усилия в поисках хорошо зарекомендовавшей себя блесны, даже понимая, что она играет не самую главную роль.

По тем же причинам мы иногда переоцениваем значение того места, где нам однажды повезло. Тот же участок у Соколовой Пустыни долгое время манил меня, как магнит. После первой удачи я бывал там много раз, но, увы, безрезультатно. Опытный рыболов, даже не приступая к ловле, обычно в состоянии по ряду внешних признаков определить, на какой успех он может рассчитывать в том или ином месте. Сейчас я оцениваю то конкретное место на Оке, где поймал первого судака, как бесперспективное для спиннингиста. Отсюда и многочисленные неудачи.

Каждому из нас в той или иной степени свойственна некоторая шаблонность в мыслях и действиях, возникающая под влиянием авторитета, моды или как "синдром уловистой блесны", или тяга к заветному месту, а также в силу каких-то иных причин. Чем легче вы будете расставаться с догмами и чем критичнее станете относиться к прежнему опыту, в том числе и собственному, тем более высоких результатов сможете добиться.