24-25.02. Между Киевом и Украинкой
Планировался, собственно, выезд на Стугну. Едва выздоровевшие Вискер и его друг Олег после вынужденного бездействия горели желанием выйти на лед и от широты души пригласили с собой меня. Морозным субботним утром меня подхватили у метро «Днепр», и Вискеровский «опель» понес нас на юг. За разговорами время пролетело незаметно, вскоре мы были в Украинке на даче у Олега. На даче оставили ненужные на льду вещи – еду, машину и пр. Однако Петровича, как всегда, оставить забыли.
Чтобы далеко не обходить, перелезли через два забора и вскоре были на льду. Из первой же лунки я вытащил окунька. Небольшого, с крупного живца, и только на 4-й проводке, но это заронило ненужную надежду. Забегая вперед, скажу, что этот окунек стал самой большой рыбой, пойманной на Стугне. Мы часа полтора слонялись по льду, но ни у кого больше не клевало.
Сменили место. Вскоре у Олега что-то клюнуло. «Что-то» оказалось бычком. Вискер немедленно просверлил у Олега под ящиком дырку (причем настоял, чтобы я заснял процесс) и тоже стал ловить бычка. Этого добра Олегом и Вискером было поймано на мотыля (и выпущено) несколько штук, и даже у меня позже один навесился, но в актив безмотыльщика его не очень-то запишешь: рыбоид хапнул лежащую на дне мормышку и вытащен как «цепа».
Мы опять сменили место. Но там клевали только упомянутые бычки, а также окунь с мизинец, да и то на мотыля. Я пытался ловить под берегом, ребята сходили к дедушке, ловившему мелкую густеру на яме, но так ничего путного мы и не поймали. А морозец был ощутимый, ветерок тоже комфорта не добавлял. Мы послонялись по льду часов до 12, да и пошли на дачу обедать. Так закончилась рыбалка на Стугне.
Подкрепившись, мы решили проехать вверх по Козинской дамбе и поискать. Ехали недалеко. Вскоре увидели нескольких «пингвинов» со стороны водохранилища и присоединились. Мы с Олегом зашли за камыш, а Леша остался у дамбы. У меня поклевывал небольшой матрос – живец, а упирающегося в мотыль Олега он практически игнорировал. Вскоре Олегу звонок от Вискера: клев бешеный. Прямо из-подо льда. На вопрос о размере Леша не ответил, предложил подойти и посмотреть…
Ну, мы, естественно, подошли посмотреть. На льду возле Вискера лежало уже десятка два. Окуни, плотва и то ли густирки, то ли подлещики – не разобрать ввиду малолетства. Размер стандартный – с палец. Заглянул в лунку – там их туча. А Леша довольный – оторваааался! Да, это не Стугна.
Мы еще поупирались, каждый в свое. Но Леше размер надоел, да и наш с Олегом окунь не шибко радовал габаритами. И мы в третий раз решили поменять место. Сложили ящики и пешни в багажники, а бур, чтобы лишний раз не складывать, оббивая с пластикового (надо же, придумали!) «барашка» лед, положили в салон, наказав мне придерживать его, чтобы не поцарапать чехлы сидений. На сей раз Леша повез нас на ту сторону дамбы – в залив Козинского обводного канала. По дорогое он пугал нас крупным окунем и не менее крупной плотвой. Я, похоже, перепугался, потому что рука дрогнула, и нож бура оставил на чехле ровный надрез.
На заливе не клевало. Мы перешли в протоку, где под камышом виднелись старые лунки. По дороге туда Олег, а затем и Леша по разу навернулись на скользком льду. Первый ушиб правый локоть, второй потянул связку на широчайшей мышце. В общем, двое калек и один здоровый (пока) осели в затоке. Вскоре я вытащил мелкого окунька, а Вискер почти сразу небольшую плотвичку. Затем плотва проклюнула и у меня, а там и у Олега. Вся плотва была мелкой, от пальца до пол-ладони. Клевала в непосредственной близости от камыша в небольших затончиках на глубине около метра. На очень мелкую и частую дрочку. А напарники вообще еле мотылем шевелили. Переходя от лунки к лунке, навернулся и я (левый локоть до сих пор ноет). А Вискер мстительно запечатлел сей момент своим фотоаппаратом.
Ловить мы закончили, когда начало темнеть. Я поймал еще одного окунька граммов на 60, который оказался самой крупной рыбой дня, и мы вскоре ушли. Я немного задержался и, подходя к берегу, услышал негодующий голос Вискера: оказывается, вылезая из машины, я не поднял заднее стекло, и «опель» только по чистой случайности не «почистили» местные хмыри, которые, по словам Леши, там водятся в изобилии.
Вернулись на дачу. Там нас ждала нерастопленная печь и нечищенная рыба. Печь и камин растапливал Олег, Леша занялся ухой и пельменями, а я, соответственно, был на подхвате и чистил овощи и, конечно, рыбу. На улице. Особой разницы не было – там и там мороз, а ветер улегся. Чистить обморожеными руками мороженую рыбу на морозе – это, доложу я вам, что-то! Не испытывая особого рвения, я втихаря скормил пробегавшему мимо коту весь «спичечный» улов Вискера. Животное так обожралось, что из предложенных позже внутренностей выедало исключительно икру.
Но когда я попробовал Лешину уху, я понял, что возился не зря! Мы с аппетитом поели – и уху, и пельмени, и вкусные соленья из погреба. Протопили камин и печь. Вискер ушел спать, а мы с Олегом сначала до двух ночи перебирали снасти и мотали проволочки, а потом перед сном не меньше часа трендели обо всем. Я так почти и не спал: не могу заснуть, если лег поздно. Однако не могу сказать, что чувствовал себя невыспавшимся: вот что значит рыбалка в хорошей компании!
Утром было холодно. На втором этаже возле печки еще так-сяк, а вот на кухне соленья замерзли, а огурчики на тарелке живописно покрылись инеем (см. фотки к отчету Вискера). Мы с Вискером долго будили Олега, который окончательно проснулся только тогда, когда Леша снизу пообещал подняться с ведром холодной воды. Сонный Олег долго еще выговаривал Леше, который «дрых под тремя одеялами», в то время как мы спали, укрывшись тонкими покрывалами. И потом весь день подкалывал его этими «тремя одеялами».
Выехали ловить довольно поздно, в половину девятого, хотя будильник поставили на 5.30. Не обращая внимания на наши робкие протесты, Леша сразу повез нас на канал, туда, где в субботу мы тягали мелкую плотву. Опять повез за крупной плотвой.
Крупной мы, как водится, не нашли. Мелкую тоже не сразу нащупали. Я сел под камыш, выдрочил двух окуньков-живцов, а потом откровенно издевательские поклевки подсказали: плотва. Мелкая. Нет, очень мелкая. Позвал Лешу. Он-то и вытащил первую плотвичку. Очень мелкую. А потом и мелкую.
Плотву ловил, в основном, Леша. Проскакивала она и у Олега. А мою безмотылку брать не желала. Я, с горем пополам, выдернул еще пару матросиков, пока, наконец, Леше плотва не надоела, и мы поехал искать рыбу на дамбу.
Рыба там была. Мы сначала безрезультатно ковыряли лед, пока Олег не узрел в небольшом камышовом затончике кучно набитые лунки, явно вчерашние. Сели. Из первой лунки я достал 4 окунька, а Вискер штук 12, причем одного дебелого спустил ввиду малости лунки. Потом и Олег нашел свою дырку, вытащив пару полосатых. Клевал нельзя сказать чтобы мелкий, попадались и вполне сковородочные экземпляры.
В общем, за пару часов мы превратили лед в решето. Начали ловить где-то около 12. Часам к двум клевать стало похуже, да и средний размер окуней уменьшился. Самое интересное, что на мотыля ловилось лучше, так что Леша поймал больше всех, вытащив ко всему прочему еще и пару товарных плотвиц. У меня брало почти исключительно на мелкую частую игру, да и размер окуней не превышал 100 г. У Олега и Леши были экземпляры и на 150-200 г. Всего у меня в кульке оказалось 26 окуньков общим весом 1.5 кг + 7 штук в бутылке для щуки.
К сожалению, Леше надо было домой, поэтому мы закончили часа в три, когда окружающие соседи-«пингвины» еще вовсю махали руками. Мы наскоро доели все, что еще оставалось из еды и, сытые и довольные жизнью, уехали.
Меня высадили возле метро, мы тепло попрощались. Леша поблагодарил за компанию и напоследок извинился перед нами, «если что не так». Олег мгновенно вспомнил про три одеяла, за что был немедленно послан в известном направлении. На этой веселой ноте мы и расстались. С условием обязательно выбраться еще раз.