Странно устроен рыбак. Ему, как в старой песне поется “всегда чего-то не хватает: зимою – лета, осенью – весны”.

Так в сентябре, например, в рыбацкой компании любимая тема – перволедок, в ноябре они уже мечтают о последнем мартовском льде, а не успеет еще солнце повернуть на весну – только и разговоров о том, что скоро двинется на нерест плотва…

Честно-говоря, поддавшись этим настроениям, начал и я в конце февраля ( благо дни стояли теплые) точить крючки и перематывать кольца на спиннингах. Лед, тем временем, постепенно превращался в “игольчатую массу”, передвигаться по которой просто опасно. Пошла уже вторая неделя марта и вдруг – глазам не верю! Встал рано утром и по привычке на термометр – 8! Это в городе. Значит на окраине все 10. Сохраняю выдержку, все же 6 утра, день впереди. Но нет, днем держит – 1. К вечеру температура опять понизилась. И тут я дрогнул, лихорадочно засобирался (куда дели мой рюкзак?!) , перевязал мормышки, достал пешню. Родные укоризненно вздыхают, но молчат. Спорить со мной в таком состоянии бесполезно.

Вся ночь прошла в каком-то полузабытьи: ворочался и каждые пол-часа смотрел на часы. Наконец – пора! Сборы и дорогу опускаем.

Наконец автобус подъезжает к месту. Температура воздуха около четырех мороза, небо затянуто тучами, идет легкий снежок. От автовокзала до залива четыре километра. Прошел за сорок минут. Почти рекорд (как для меня). На льду уже человек пятьдесят. Некоторые сидят, но большинство стоит, что говорит об отсутствии клева. Мартовский лед, скованный морозом, от удара пешни разлетается, искрясь и внушает доверие. По привычке решаю “проверить” окуня. Первая же проводка приносит результат. Окунишка, демонстрируя определенное равнодушие к моей снасти, как бы нехотя “останавливает” кивок. Подсечка – и стограммовый “матрос” прыгает по льду. Перехожу к следующей лунке – безрезультатно… Вобщем, обойдя с десяток лунок, поклевок я больше не увидел... Мало того, мой единственный трофей, легкомысленно оставленный на льду, утащила ворона...

А тем временем заметно потеплело. Снежок прекратился и в разрывах между туч появилось солнце. Для белой рыбы погода великолепная! И тут я увидел на самой кромке льда знакомую фигуру, узнал, так сказать “по силуэту”. Худой, чуть сгорбленный, Слава – “Цыган” сидел на корточках и осторожно перебирал руками леску. Я сделал стойку, как поинтер на охоте, внимательно присматриваясь. Наконец “Цыган” вывел рыбину и, запустив руку в лунку, быстрым движением вытащил ее на лед, снял с крючка и переправил в болтающийся за спиной рюкзак. Не вставая с корточек закурил и потихоньку осмотрелся. Увидев меня, чуть заметно кивнул, что было моментально расценено, как приглашение подойти. Помня, что о Славе говорят “где прошла ворона – пройдет и “Цыган”, подразумевая его малый вес, я шел очень осторожно, щупая пешней лед, и обходя промоины.

Славик устроился на самой кромке льда, а вернее ледяной крошки, прихваченной ночным морозцем. Я проковырял лунку метрах в трех от него и опустил снасть. Глубина в этом месте оказалась около четырех метров, легкое течение чуть сносило мормышки, но дно, тем ни менее, я нащупал сразу. Медленно покачивая кивком вверх-вниз, начал потихоньку поднимать снасть ото дна.

Первая проводка – символ надежды. Всегда с особым напряжением ждешь от нее результата. Глаза рыбака напряженно следят за малейшим изменением работы кивка, рука в любой момент готова подсечь добычу…

И все же поклевка как всегда произошла неожиданно. Когда я поднял снасть сантиметров на 30 ото дна, кивок резко нырнул вниз, моя рука машинально рванулась вверх и, почувствовав на долю секунды тяжесть крупной рыбы я, не рассчитав силы подсечки, оборвал снасть. Вобщем позор! “Цыган”, естественно, все видел и теперь ухмыляется, поглядывая в мою сторону. Слабым оправданием мне может служить разве-что тот факт, что леска у меня тонкая – 0,08 мм. Перевязываться времени нет, поэтому достаю запасную удочку (с леской 0,1) и опускаю снасть. Почти сразу клюет. Подсечка – и крупная рыбина заходила подо льдом. Плотва то своими характерными “тычками” заставляет меня отпускать леску, давая ей ходу, то останавливается передохнуть и тогда я аккуратно движениями подвожу ее поближе к лунке. Борьба длиться около минуты, но мне кажется, что гораздо дольше. Наконец подо льдом мелькнуло серебро плотвиной чешуи, вода в лунке забурлила и я осторожно, опустив туда руку, вытащил рыбину.

Красавица-плотва, с виду не менее 800 грамм, переливается на солнце, шевеля красными плавниками, Она устала от борьбы и кажется, что ее большое, набитое икрой брюхо, мерно вздымается в такт открываемому рту. “Прячь рыбу!” – тихий окрик “Цыгана” выводит меня из оцепенения. И не зря. К нам со всех сторон начинают подтягиваться “зоркие” рыбачки. Быстро убираю трофей в рюкзак и снова опускаю снасть. Не успел и двух раз колыхнуть, как рыбина снова давит мой кивок. Есть! Теперь рыбачки уже не идут, а почти бегут. Сейчас начнется “ледовое побоище”! Как в прямом, так и в переносном смысле. Лед-то, паршивый! Делаю грозное лицо и “вежливо” прошу не подходить ближе, чем на три метра, извлекая при этом очередную, не менее роскошную, плотву. Слова мои имеют обратный эффект. Сверкая безумными глазами, человек пять устремляются прямо ко мне, своим весом выдавливая воду из лунок. Лед прогибается, вода в лунке бурлит и положение становится критическим. Быстро наматываю снасть на руку, другой подхватываю рюкзак с пешней и отбегаю на безопасное расстояние. Отсюда открывается феерическая картина: там, где только пять минут назад были мы со Славой, сидит толпа, человек в тридцать, по щиколотки в воде, с каждой минутой погружаясь все глубже…

Пробиваю лунку в новом месте. Только “муравей” дотрагивается до дна – поклевка! На этот раз я меняю тактику. Разворачиваюсь к рыбакам спиной, работая только кистями рук вывожу рыбину и, пододвинув свободной рукой поближе рюкзак, потихоньку опускаю туда добычу.

Плотва клюет по всей ширине залива, но что примечательно, не далее 3-5 метров от кромки льда. Солнце поднялось высоко, а вместе с ним поднялась и температура воздуха. Лед начинает пузыриться и все больше напоминает колотый сахар… Но мне до этого дела нет. Плотва идет! Рюкзак за моей спиной приятно шевелится, в буквальном смысле переваливается с боку на бок…

Наконец клев затих и я решил немного осмотреться. Велико же было мое удивление, когда я обнаружил, что нахожусь в гордом одиночестве, в самом центре залива. Публика удобно расположилась на берегу и с интересом поглядывает в мою сторону. И тут до меня доходит причина их нездорового интереса… Попробовав рядом с собой пешней лед я обнаруживаю, что она без малейшего сопротивления проходит сквозь него. Попался…

Я прекрасно понимал, что нужно двигаться в сторону берега… Но ноги… Ноги отказывались слушаться. По-инерции тыча пешней вокруг себя, я лихорадочно искал выход из положения. В первую очередь надо успокоиться. Во-вторых, раз я все еще не плаваю, а стою, значит лед пока держит. Остается проблема рюкзака. Если еще пять минут назад он казался мне той самой ношей, которая не тянет, то сейчас рюкзак превратился в пудовую гирю, прикованную ко мне цепью: и нести опасно, и бросить жалко. Если начну одевать его на плечо – обязательно “гульну”, бросать нельзя…

Вобщем отвязываю с одной стороны лямку рюкзака, чтобы тащить его за собой, беру пешню под мышку и двигаюсь в сторону берега, до которого метров 70.

Лед подо мной проседает кусками, но держит. Особенно неприятно проходить мимо лунок, вода в них “играет” и под моей тяжестью выходит на лед… Не хочется думать, что подо мной четыре метра глубины и течение. В случае-чего выбраться на такой лед шансов мало.

Наконец берег! Выбираюсь на него по доскам, перекинутым со льда...

Описать свои чувства, в этот момент, тяжело. Как подкошенный я рухнул на землю и, только просидев минут двадцать без движения, смог, наконец, перевести дух и закурить. Через пол-часа я уже начал чувствовать себя героем, а еще через час, сидя в автобусе и, выпив “на дорожку” бутылочку пива, я практически не вспоминал о своем “приключении”. Рюкзак, навалившийся под сидением на мои ноги, снова стал родной, приятной ношей, усталость разлилась по телу, глаза слипались… Я закрыл зимний сезон.